Две семьи — арабская и еврейская — шли странствием к Святой земле, когда в пустыне на них обрушилась свирепая буря. Песок свистел вокруг, ветер рвал шатры, ночь казалась бесконечной; среди этой стихии женщины, уже ношащие под сердцем новую жизнь, почувствовали, что время близко. Роды начались почти одновременно: одна из женщин, охваченная надеждой и ожиданием наследника, держала в мыслях образ сына, которого так страстно желал её муж; другая — любимая супруга еврейского отца — сражалась за дыхание и свет, молясь о судьбе ребёнка. Пыль, хрипы, крики и шепоты сливались в одном жестоком моменте, когда судьба распорядилась иначе, чем хотели люди. У арабской женщины появилась на свет девочка, тихая и холодная — ребёнок мертв; партнёр, чья мечта была о сыне, ощутил горечь утраты и бессилие перед роком. У еврея радость и горе пришли вместе: жена не пережила родов, а оставила после себя живого мальчика. В пустынном хаосе и скорби отец, одинокий и потрясённый потерей, понял, что сам не справится с воспитанием наследника: без жены ему не поднять сына в тех условиях, где их только что едва спасли от бури. Из чувства ответственности и отчаянной надежды на лучшее будущее он отдал младенца арабам. Так родился Бадияр — мальчик, который стал тем самым ребёнком, взятым в дом одного из богатейших арабских шейхов и позже признанный его наследником.